Ещё пять лет назад призыв ограничить миграцию автоматически делал политика «ультраправым». Сегодня его могут озвучить даже в редакции The Economist — рупоре либерального истеблишмента. Разбираемся, почему Дания депортирует сирийских беженцев, итальянские левые поддерживают лагеря в Албании, а главным критерием «прогрессивности» внезапно стала не защита мигрантов, а поддержка Украины.

На минувшей неделе произошло удивительное событие, которое на первый взгляд может показаться незначительным, но на деле фиксирует значительный сдвиг в идеологии мирового либерализма. Дело в том, что журнал The Economist, считающийся рупором этого самого либерализма, вышел с примечательной обложкой, на которой изображены толпы прорывающихся куда-то мигрантов и бросающийся в глаза заголовок: «Отмените систему предоставления убежища. И соорудите что-то лучшее».

Казалось бы, что в этом особенного? А дело в том, что подобные подходы к вопросу миграции и предоставления убежищ характерны для изданий и политических сил противоположного, антилиберального толка. Причем на протяжении последних десятилетий именно отношение к данным вопросам стало определяющим для идеологических ярлыков и дефиниций.

То есть если раньше деление на левых и правых базировалось на отношении тех или иных сил к марксизму и классовой борьбе, то с падением мирового социалистического лагеря таковым водоразделом стали взгляды на вопросы миграции. Поддерживаешь неограниченную свободу передвижения трудовых ресурсов — ты «левый» или «либерал». Выступаешь за резкое ограничение этой свободы — тут же становишься «консерватором» или «правым». Ну а если требуешь выдворения уже прибывших просителей убежища — ты моментально отнесен к «ультраправым», а то и к «фашистам».

Вся Россия